Штормило что-то в этот раз в вагоне непадецки. Держась за поручни, и видя впереди себя только тлеющую папироску, я еле-еле докурил, и с трудом добрался до своих «коллег». Отворив дверь, я обомлел. Три апездела прижались в кучу и шесть отрезвевших глаз смотрели с неподдельным ужасом то на меня, то на фотографию, которая лежала на раскрытом рюкзаке покойного.
